Тома, утомленный бесконечными прослушиваниями, проводит свой последний взгляд по списку кандидаток и уже собирается завершить день без особого результата. В этот момент в зал врывается Ванда, опоздавшая и, казалось бы, не соответствующая требованиям. Однако она сразу заявляет о себе: ее энергетика буквально наполняет сцену, она врывается в пространство Тома, как вихрь, переворачивая все его представления о том, какой должна быть актриса для его постановки. Ее манеры вызывают у режиссера недоумение, она дерзит и внезапно берет контроль над ситуацией, почти командуя Тома, но при этом в каждом ее движении и слове проглядывает талант и уверенность в своей правоте.
С первых минут Ванда начинает читать текст с таким чувством и страстью, что Тома, вопреки своему первоначальному отвращению к ее эксцентричности, оказывается под ее магнетическим влиянием. Каждое слово, произнесенное ею, звучит так, будто оно создано специально для нее, будто она была рождена, чтобы воплотить образ Венеры в мехах. Погружаясь в сцену, Ванда уводит режиссера вглубь мира, который он сам пытался создать, но который, оказалось, живет своей собственной жизнью.
Между Томой и Вандой разыгрывается интригующая игра, где границы между реальностью и искусством начинают стираться. Тома начинает видеть в Ванде не только актрису, но и загадочную женщину, полную тайн и непредсказуемости. Он оказывается пленен двойственной природой Ванды: ее вульгарность сменяется утонченностью, дерзость — беззащитностью, и каждое ее перевоплощение заставляет Тома все больше погружаться в эту фантазию.
Постепенно репетиции превращаются в арену, где разыгрывается не только сценическая постановка, но и сложная психологическая игра между режиссером и актрисой. Ванда, словно зеркало, отражает тайные желания и страхи Тома, заставляя его пересматривать свои взгляды не только на искусство, но и на самого себя. Они оба начинают осознавать, что стали частью чего-то большего, чем просто театральный проект. Между ними завязывается напряженная и опасная игра, где ставки выше, чем кажется на первый взгляд, и где исход непредсказуем, как и сама Ванда.
